Мир Мрака 2037 - Иван Косолапов

– Ух ты… Рано вздохнули, парни, сейчас тут, если верить страннику, такое начаться должно, – присвистнул Георгий.

Я вопросительно посмотрел на него. Сзади донеслось быстрое откашливание и взволнованный голос Петра:

– Что такое?

– Дорога отмечена красным. Я даже помню, как меня об этом тот мужик предупреждал. Живности здесь не будет, но ментальная угроза – огромна, так что никто наружу не вылезает. И лучше подальше от окон держаться… эй, Антон, он меня слышал?… скажите ему кто-нибудь, – вдруг сзади послышалось: «а, что такое?». Видать, кто-то заставил листомана снять наушники. – Я тут только что специально для тебе информацию выдавал. Своим лбом от стекла отлепись, и сиди спокойно, как все. А то мозги набекрень вывернутся… Хотя у тебя и так в голове хрен пойми что творится. Так что так люди, скоро подъедем к Ружанам, но в них заезжать не будем – там не ведомо что происходит. Свернём на Р50, по ней долго не проедем, там, как мне сказали, впереди мост обвален, поэтому съехать надо будет на Р44. Едем до Волковыска, но к нему, так же, как и к Мостам, не приближаемся. Но самое главное – всё это время мы все сидим тихо в машине, никто даже носа высовывать не должен. Всё ясно?

Послышалось унылое «да» и Гоша, не говоря больше ни слова, повернул руль объезжая очередной грузовик.

***

Ружаны я так и не рассмотрел, но мне и несильно хотелось. На полпути стала сильно болеть голова, начало звенеть в ушах и немного подташнивать. Не к добру это.

На этом участке дорога будто изначально была вымершей. Создавалось впечатление, что по ней не ездили уже лет десять, нет, даже двадцать. Потрескавшийся асфальт, пробивающаяся кое-где сквозь небольшие расщелины вялая растительность и, самое главное, ни одной машины. Вообще всё пустует. Даже когда свернули на другую трассу, ничего не изменилось. Наоборот, стали слышатся некие звуки, если пытаться к ним прислушаться, можно разобрать почти знакомые бессвязные слова. «Почти» потому, что ты понимал, что такое слово есть, но не мог вспомнить ни его значения, ни как оно пишется, а через секунду забывал.

Вокруг по-прежнему клубился туман. Время от времени из него выплывали неясные, не полностью вычерченные образы, из-за чего складывалось впечатление нереальности происходящего. Ведь вполне возможно, что там ничего не было, а тебе просто показалось, поэтому ты старался быть внимательней и цеплялся за каждую мелочь в этом тумане. И даже когда казалось, что ты нечто заметил, всё равно это было настолько неясно, что снова складывалось чувство обычного обмана зрения.

Все сидели тихо, поэтому и я решил своих страхов и догадок не выдавать, а то ещё засмеют.

В голове слышалось разное, иногда это был детский смех, иногда плачь, бывало, что меня кто-то звал, а может и не меня, а мне просто показалось. Иногда и вовсе перед глазами появлялись образы из прошлого, иногда даже из не моего, или я просто не помнил… Сначала они были в голове, будто перед глазами, потом медленно «отходили» дальше и в конце концов казалось что все действия разворачивались на дороге, после образы тонули в тумане и кричали. Почему они кричали?… Мне становилось не по себе от этого крика.

После и вовсе стали выплывать какие-то непонятные очертания. Но это быстро кончилось – появились, наконец, машины. Будто камень с плеч упал.

Мы ехали, но почему-то все машины были построены так, что центральная часть была свободна, так что двигаться нам ничего не мешало. Вдруг сбоку я заметил движение, резко повернул голову, но ничего заметить не успел. Но на секунду мне показалось, что я видел двигающийся автомобиль. Но ведь это не возможно.

Потом откуда-то взялась железная дорога. Гоша даже не притормозил, проехал, не сбрасывая скорости, он что, совсем подвеску не бережёт? Хотя и скорость не очень большая, поэтому я, наверное, не почувствовал как мы заезжали и как съезжали с рельс. Тем более тогда у меня было другое дело, мне послышался свист, прям как от поезда. Я повернулся, но заметил лишь синюю часть кабины машиниста, а спустя секунду я уже и не мог точно сказать видел ли я это…

Мы двигались дальше, спустя минуты я готов был поклясться, что видел двигающиеся авто, но до сих пор не говорил ни слова. Не потому что не хотел, а потому что не мог. Будто язык проглотил, я его действительно не чувствовал. Я хотел повернуться, чтобы хотя бы взглядом предупредить парней, что что-то не так, но не мог. Да и их присутствия я тоже никак не замечал, казалось, что я остался один.

И тут из тумана спереди вынырнула огромная железная туша грузовика и с отвратительным гулом, сопровождаемым стуком здорового прицепа, понеслась на нас.

Я ничего не заметил, кроме эмблемы «МАЗ», как закричал и склонил голову собираясь получить удар.

Но ничего не произошло. Я открыл глаза и почувствовал, как что-то сильно бьёт по плечу. Я с трудом повернул голову и увидел руку Гоши, с силой теребившую мой бронежилет в области шеи. Потом расслышал и голос:

– Эй, Санька, Сашь, давай, просыпайся, только не говори, что ты тоже под эту хрень попал, давай Санёк, отлепись от этого гребаного окна, что ж ты как малокровный, ты же сильный психикой! – голос был явно чем-то встревожен.

И тут меня осенило. Всё ведь из-за меня!

– Так так так, всё, я в порядке! Я в порядке! – как-то быстро задёргался я, запаниковал просто.

– О, мужики, Саня очнулся! Что у вас с Петром?! – взволнованно крикнул Гоша.

– Всё никак не поддаётся! – также озабоченно ответил Макс.

Я повернулся и ошалел от увиденного. Честно говоря, я представлял нечто подобное, но это было всего лишь моё воображение. Однако оно вышло в настоящее.

Петя сидел с правого бока, прям у окна. Так же как и я, он явно изредка поглядывал в него, и вот мы вдвоём попались. Но, видать, психика у меня оказалась получше, нежели у него, потому как тот факт, что я уже очнулся, а он нет, я по-другому объяснить не могу. И судя по его виду ему было гораздо тяжелее, чем мне.

Он весь побледнел, изо рта лилась пена, и он ею чуть ли не захлёбывался. Чтобы предотвратить это, его голову всё время нагибал Максим, но он упорно заваливал её обратно. Руки висели бесполезными лоскутами кожи, глаза закатились. Он точно что-то бормотал, но из-за пены было не разобрать, что именно.

– Антон, удерживай его шею согнутой, а я попытаюсь разбудить, – скомандовал Макс.

Антону было неудобно проделывать подобное, так что они просто мешали друг другу.

– И как ты собираешься его раз… – начал охотник, но Гоша его прервал.

– Да дайте вы ему по роже пару раз и всё! – сейчас все были не в себе, всё суетились и паниковали. Даже Антон: я впервые услышал хоть малейший проблеск паники в его голосе, впервые он был хоть немного поражён ситуацией и не знал, что делать.

Кроме меня, я просто всё никак не мог прейти в себя.

Я только услышал слова водителя и, толком не осознавая этого, сделал то, о чём он говорил. Перейдя на другой бок, – чтобы ударить более сильной, правой, а не слабой, левой, рукой – я с размаху всадил жертве галлюцинаций в висок. Голову Петра отнесло, и он ударился об стекло, причём довольно сильно, но зато это действительно подействовало.

Он раскрыл глаза и долго не мог понять, что происходит. После вдруг резко начал отхаркиваться пеной и пытаться нормально вздохнуть.

– Чёрт, хотя бы бумагу какую попросил, на ковры-то зачем?… – разочарованно спросил Гоша.

Наверное, он один сразу въехал, что произошло. А вот пока додумались двое других, прошло пару секунд, как только это случилось – Макс громко выдохнул, а Антон всего лишь чуть ухмыльнулся.

Я скоро тоже пришёл в норму. И первым вопросом, который у меня попал на язык, конечно же стал:

– Так, стоп, что это было?!

– Вас ментальной волной накрыло, под психический пресс попали. Мозги на некоторое время видения внутри себя за реальность принимать начали, – спокойно ответил водитель.

Я взглянул вокруг. Всё тот же туман, более-менее целая дорога, и разбросанные везде ещё не сгнившие остовы автомобилей. Значит, я действительно лишь попал под ментальное воздействие окружающего…

– Ха, ого, и что, только мы на это повелись? – как-то нервно спросил я.

– Ну, как видишь…

Я незадачливо посмотрел вокруг, то есть только мы вдвоём такие слабаки. Хотя, ну Макс ладно, ему вообще в окно смотреть трудно, поэтому тут всё понятно. А вот…

– И как же ты держишься от этого? – спросил я у Гоши.

– А я об этом не думаю, я только на дорогу смотрю, по сторонам не отвлекаюсь, чисто по прямой, поэтому и держусь, потому что остального не замечаю.

А это разумно, но ему есть чем заняться. А вот что касается нашего охотника…

Антон сидел, привалив голову к сиденью и устремив взгляд в пол. Он снова слушал музыку. Изредка посматривая наружу, он не задерживал там взгляд надолго. Наверное, поэтому ему удаётся избежать подобных волн, хотя я тоже мало смотрел сквозь стекло… Чёрт, а может мне просто пора уже признать, что у этого парня психика покрепче всех нас будет и всё?! Да, наверное, так и надо сделать, да вот только не могу я, гордость не позволяет.